Сканировав
мысли землян о проблеме человеческой агрессивности, Аполлон остановился на
немецком философе, психологе и социологе Эрихе Фромме, который в настоящее
время на берегу океана, в Мексике, занимался исследованием причин человеческой
агрессивности. Результатом этих исследований станет его книга «Анатомия
человеческой деструктивности», которая увидит свет в 1973 году*.
…
—
Эрих, скажи мне, как специалист по агрессии, можно ли победить агрессию?
(Аполлон.)
—
Какую агрессию, Аполлон? Агрессия бывает двух типов. Первая — поведение,
связанное с обороной, с ответной реакцией на угрозу, это доброкачественная
агрессия. Вторая — свойственная только человеку страсть к абсолютному
господству над другими живыми существами и желание разрушать, это
злокачественная агрессия. (Эрих Фромм.)
—
Агрессия — это инстинкт человека? (Аполлон.)
—
Ни в коем случае. Инстинкт — это естественное влечение, обусловленное
физиологическими потребностями. Животные не агрессивны, они убивают ради
выживания. Человек же без биологических и экономических причин мучит и убивает
своих соплеменников и еще находит в этом удовлетворение. Злокачественная
агрессия представляет собой главную проблему и опасность для выживания
человеческого рода. Человек — единственная особь среди млекопитающих, способная
к убийству в огромных масштабах. И потом, животные воспринимают как угрозу
только явную опасность, существующую в данный момент. Человек же, обладающий
богатой фантазией, реагирует на возможную опасность в будущем, на свое
представление о вероятности угрозы, «вычисленную» политиками и военачальниками.
Если бы человеческий род был наделен «врожденной агрессивностью» лишь в той
мере, в какой она проявляется, например, у шимпанзе, то мы жили бы на
сравнительно мирной Земле. (Эрих Фромм.)
—
Но в зоопарках поведение приматов деструктивно? (Аполлон.)
—
Это в зоопарках. Агрессивность в зоопарке проявляется у самок в девять, а у
самцов в семнадцать с половиной раз чаще, чем на свободе. Скученность является
главной предпосылкой усиления озлобленности и вражды. Находясь в плену, звери
даже при качественном уходе за ними и отличной кормежке «не находят себе
места». Паразитический образ жизни лишает ее всякой привлекательности, исчезает
возможность для проявления физической и психической активности, а следствием
этого становится скука, безучастность и апатия. (Эрих Фромм.)
—
Ну, тогда и человека вряд ли можно считать живущим в «естественной среде
обитания». Получается, что «цивилизованный» человек всегда жил в «зоопарке»?
(Аполлон.)
—
Не высокая плотность населения в городах сама по себе является причиной
человеческой агрессивности, а ущербность социальной структуры, утрата настоящих
человеческих связей и жизненных интересов. В наскальной живописи пещер,
посвященной жизни охотников, не встречается сюжет сражения между людьми. К
сожалению, по мере развития цивилизации возросло не только число захватнических
войн, но и их жестокость. (Эрих Фромм.)
—
Чтобы победить человеческую агрессивность, необходимо изменить социальную и
духовную структуру общества. Правительства стран занимаются созданием и
решением кризисных ситуаций, а должны с помощью системы воспитания и
образования каждой личности повышать
уровень коллективного сознания общества… (Аполлон.)
—
Совершенно верно. Человек не только должен иметь возможность жить в приличной
квартире и нормально питаться, его интересы должны совпадать с интересами
общества. Основными принципами нашей общественной жизни должны стать не
потребление материальных благ и враждебность друг к другу, а дружелюбие и
творческая самореализация. Но вернемся к характеру человека.
Инстинкт
— это чисто биологическая категория, в то время как страсти и влечения, составляющие
характер человека, — это биосоциальные, исторические категории. Именно
человеческие страсти: потребность в любви, ненависть, тщеславие, жадность,
ревность и зависть — составляют основу заинтересованности жизнью, способности
человека к радости и восхищению. Они являются материалом, из которого возникают
не только мечты и сновидения, но искусство и религия, мифы и сказки, литература
и театр — короче, все, ради чего стоит жить. (Эрих Фромм.)
—
Когда и почему человек стал агрессивным? (Аполлон.)
—
С точки зрения анатомии и нейрофизиологии представители вида Homo sapiens sapiens, которые существовали
сорок-пятьдесят тысяч лет назад, не отличались от современного человека. Если
провести параллели с жизнью племен, которые и сейчас живут охотой и
собирательством, получается, что человек не всегда был агрессивным. Сначала
человек находился в полной зависимости от природы. Природные ресурсы были в
свободном доступе... (Эрих Фромм.)
—
Имущественные различия были столь незначительны, что не способствовали формированию
чувства зависти? (Аполлон.)
—
Вот именно. Зато потребность в сотрудничестве и в совместном труде диктовалась
самими условиями жизни. Социальные отношения между членами сообщества не
регулировались «табелем о рангах». Руководство переходило из одних рук в
другие, сообразно ситуации и характеру необходимых действий. Центральное
положение в социальной структуре принадлежало матери. Большую роль в жизни
общины играла религия. Поведение регулировалось обычаем и этикетом. Конфликты
между двумя лицами улаживал старший родственник, либо община брала на себя роль
третейского судьи. За систематическое дурное поведение нарушителя могли изгнать
из общины или принять коллективное решение о его убийстве. В те далекие времена
в человеческих сообществах не совершались грабежи и убийства. Войны были
большой редкостью, а о захватнических войнах вообще не могло быть и речи. (Эрих
Фромм.)
—
Неужели причиной человеческой агрессии стало появление земледелия, которое
археологи относят к началу эпохи неолита, датируемому девятым-седьмым
тысячелетиями до новой эры? — улыбнулся Аполлон.
—
Земледелие вызвало переворот в мышлении: человек увидел, что он по своему
усмотрению и по своей воле может воздействовать на природу, вместо того чтобы
ждать от нее милости. Земледелие начало развиваться на огромной территории от
Западного Ирана до Греции, включая ряд областей Турции, Ирака, Сирии, Ливана,
Иордании и Израиля. Вторым нововведением стало скотоводство, которое позволило
перейти от кочевого образа жизни к оседлому. Прошло еще два-три тысячелетия, и
человечество сделало еще одно открытие, позволившее сохранять продукты питания
в течение длительного промежутка времени, — гончарное производство.
Новый
тип общества сложился в четвертом-третьем тысячелетиях до новой эры. Маленькие
деревушки разрослись в городки, которые развивались за счет обрабатывающей
промышленности и внешней торговли. Ирригационная система — осушение болот и
орошение полей — многократно повысила урожайность. Появилась возможность
накормить людей, которые сами не производили продукты питания, а служили в
войске, занимались строительством зданий, дворцов и пирамид. Возникла власть
королей, бюрократия и церковь. Было обнаружено, что человека можно использовать
в хозяйстве как орудие труда, можно обратить в раба и эксплуатировать. Чтобы
захватывать новые земли и бороться с династической раздробленностью, возник
институт войн. Войны были вызваны объективными причинами, а деструктивность и
жестокость выступили уже вторичными факторами. (Эрих Фромм.)
— Новое общество опиралось уже на патриархальную
систему господства? (Аполлон.)
— Социальные и политические перемены сопровождались
глубочайшей трансформацией роли женщины в обществе. Отныне плодородие почвы
перестало быть главным источником жизни и творчества. Это место теперь занял
разум, абстрактное мышление, сделавшее возможными разнообразные изобретения,
технические открытия, государство с его законами и нормами жизни.
Господствующее положение в обществе перешло к мужчине. Сущностным признаком
мужского господства является принцип контроля: над природой, над рабами, над
женщинами и детьми. Чтобы управление было эффективным, люди должны были
научиться подчиняться. Патриархат опирается исключительно на силу, страх и
подчинение. Повсеместно возникли религии послушания. Мифы, воспевавшие богиню
как творческий источник жизни, были переориентированы на мужского бога,
всесильного и карающего. (Эрих Фромм.)
—
Причиной садизма является стремление к неограниченной власти над людьми и
вещами. Но в городской цивилизации наблюдается еще одна тенденция, некрофилия —
страсть к разрушению жизни и привязанность к материальным вещам, технике, ко
всему мертвому... (Аполлон.)
—
Это последствия технического прогресса… Вторая мировая война сделала самолеты
средством массового уничтожения. Летчики, которые сбрасывали бомбы, вряд ли
думали о том, что за несколько минут они убивали тысячи живых людей. Их задача
состояла в том, чтобы обслуживать сложную технику. Их лично смерть тысяч людей
не затрагивала! Именно поэтому большинство из них не чувствовали ответственности
за свои действия, которые на самом деле были величайшей в истории жестокостью
по отношению к человеку. (Эрих Фромм.)
—
Но летчик в своих действиях руководствуется воинским долгом и чувством
патриотизма... (Аполлон.)
—
Но это не может служить причиной уничтожения тысяч людей, которых он никогда в
жизни не видел?!
Массовое
уничтожение людей было организовано нацистами тоже как своеобразный
производственный процесс. Палачи не видели смертных мук своих жертв, они
участвовали в осуществлении политико-экономической программы фюрера. (Эрих
Фромм.)
—
Миллионы вроде бы приличных людей не проявляют ни малейшей реакции, когда
чудовищные злодеяния происходят на значительном расстоянии от них. В начале
двадцатого века правительства европейских стран наживались за счет чудовищной
жестокости в отношении африканских негров… (Аполлон.)
Когда
где-то на планете происходят стихийные бедствия или самолеты НАТО бомбят мирных
жителей, а половина населения Африки умирает от голода, мы ведь тоже с Вами,
дорогой читатель, смотрим вечерние новости по телевизору, как будто это
развлекательное шоу? (Автор.)
—
Это последствия технического прогресса… Весь мир превращен в предмет
купли-продажи. Центральное место занимает рынок — рынок потребительских
товаров, услуг и рабочей силы. Принцип данной системы: извлечение максимальной
прибыли путем удачной торговли и обмена. Даже тело воспринимается исключительно
как средство достижения успеха. Секс превращается в набор технических приемов.
Чувства выступают в форме страстей, или они выражаются в возбуждении от секса,
от скорости, от громкой музыки… Жизненные цели диктуются логикой технического
прогресса. Люди испытывают страсть к автоматическим конструкциям из алюминия,
стали и стекла. Человек «во имя технического прогресса» превращает мир в
загрязненное и зловонное пространство, отравляя воздух, воду, почву, животный
мир и самого себя... (Эрих Фромм.)
—
Деструктивность сильных мира сего базируется на безразличии остальных его
членов? Причиной агрессивности является покорность и равнодушие большинства?
(Аполлон.)
—
Непреодолимая тенденция к повиновению. В эксперименте, проведенном Стенли
Мильграмом в Йельском университете в 1963 году, приняли участие сорок мужчин в
возрасте от двадцати до пятидесяти лет, самых разных профессий. Чтобы объяснить
испытуемым необходимость применения электрошока, была создана легенда об
исследовании зависимости между обучением и наказанием. На самом деле электрошок
в эксперименте не применялся. «Учеников» (актеров) сажали на «электрический
стул» и привязывали. Ни один из сорока «педагогов» не прекратил применение
электрошока к «ученику» прежде, чем уровень электрошока не достигал трехсот
вольт и жертва не начинала барабанить в стенку! Только пятеро отказались
подчиниться требованию экспериментатора и включить ток свыше трехсот вольт.
Пять человек самостоятельно увеличили дозу сверх трехсот вольт.
Эксперимент
доказал непреодолимую тягу к повиновению. Иерархическая система устанавливается
и сохраняется благодаря проявлениям покорности нижестоящих, а не как результат
целенаправленных действий вышестоящих по укреплению своего лидерства.
Сталинские репрессии, гитлеровские лагеря, действия американцев во Вьетнаме,
ситуация в тюрьмах… Если бы Господь Бог не запретил Аврааму убить сына, он бы
это сделал, как это делали миллионы родителей, приносившие своих детей в
жертву. Практика жертвоприношения детей была распространена в Ханаане в эпоху
иудейских завоеваний и в Карфагене вплоть до его разрушения римлянами в третьем
веке до новой эры. А Первая мировая война? Конечно, она была вызвана целым
комплексом причин. Но когда война уже разразилась, она приобрела характер
«религиозного» феномена. Государство, народ и честь нации были превращены в
идолов, ради которых обе стороны добровольно стали приносить в жертву своих
детей. Из шестидесяти миллионов людей, взявших в руки оружие, десять миллионов
погибло, двадцать миллионов было покалечено и травмировано... Для верующего
человека ни бог, ни его современный эквивалент, каким является наука, не могут
совершить несправедливость. Поэтому повиновение, обнаруженное в эксперименте
Мильграма, не должно вызывать удивление. Скорее можно было бы удивиться
непокорности тридцати пяти процентов испытуемых.
Две
трети надзирателей в фашистских лагерях не проявляли никаких симптомов
садистского поведения — значит, человек не так-то легко превращается в садиста
под влиянием внешних причин. В 1939 году в лагерях была введена система
«подготовки, приручения и дрессировки» заключенных во время длительных
железнодорожных перевозок по пути в концлагерь, когда заключенных морили
голодом, били, подвергали чудовищным унижениям… Позже, когда заключенных
перевозили из одного лагеря в другой, их уже никто не трогал, потому что они
попадали в разряд «старых узников». Если кто-то из надзирателей лагеря хотел удовлетворить
свои садистские наклонности, он мог это делать сколько душе угодно, не страшась
ни в коей мере наказания. Надзиратель должен был писать письменное объяснение
только в том случае, если заключенный умирал от побоев. И то, что это случалось
не очень часто, говорит лишь о невысоком проценте людей с садистскими
наклонностями... (Эрих Фромм.)
Отрывок из романа-истории «Принцип Неопределенности»,(Сайт www.bentanga.ru)
