Гл. 10.
- Как мыслишь себе, Стан? Хотя сам чуешь, каку хрень затеять решился? – После того, как узнал причину визита гостей, удивился Мах. – И вас бестолковых и нас, вместях с вами, Ратслав одним махом, как комаров пришибет. Ведаешь силу его?
- Встречать не доводилось, а слыхивал про то. – Ответил Стан.
- Слыхивал. – Передразнил его Мах. – Нам-то не слыхивать, а с малым отрядом его столкнуться довелось. От большого городища одни угли оставили. Мы в леса убегли. Остальных, наполовину полонили, наполовину посекли. На наших же возах добро награбленное к себе увезли. В отряде том «невеликом» несколько сотен обученных воинов в доспехах. Как им мирный люд супротив стать мог. Одного дня хватило
на разор. А тута мы свободно живем. На кой Ратславу горстка людей в лесах укрывшаяся? Уже третье лето прошло. Никто нас не ищет. Зато мы кого надобно находим, да понемногу богатеем.
- И што в том хорошего? – Поинтересовался Стан. – Детей ваших в полон угнали. Баб тож. Остальных порешили злодейски. А вы тута вольную жисть определили? От кого
вольную? От думок про родичей вами брошенных? Поди, снятся ночами, к помощи призывают? А вы тута иному народу горе чините. Добро чужое в свое богатство
обращаете. Животики поотрастили от безделья, как бабы на сносях. Большим набегом на малые отряды на дороге на испуг берете. Мечами, луками, копьями пугаете. Сами же,
поди, и владеть ими достойно не умеете. Может, только птицу и зверя постреливаете
когда.
- Не забывай куды пришел! – Гневно вскричал Мах. – Кликну Граба, от тебя и тех двух, што привел, мокрое место останется.
- А кликни! Токо пущай один на один с моим приемышем сойдутся. Безоружно, оружно ли, пущай твой Граб решает. А моему - все одно. Предупреди однако Граба, что Усил мой
не медведь. У него, окромя силушки, еще и в голове не пусто. – Раззадорил Маха Стан. – Пущай воля богов явит нам правоту моих слов. Коли победит Усил, даешь слово твердое
заявить народу своему о моих словах и признать неверное свое житие. Коли твой Граб верх возьмет, я под твою руку стану вместе с приемышами.
- Будь так! – Твердо заявил Мах, выбираясь из землянки, в которой они вели беседу. – Соберите народ! Слово говорить буду!
Лесной народец мигом собрался вокруг своего вожака.
- Такое дело! Заспорили мы с гостем моим, чью сторону боги держат: его ли, мою ли. Решить такой спор только поединством и можно. Я выставляю от себя Граба, он ставит
супротив приемыша свово, Усила! Пущай оба сюда подойдут!
Граб и Усил протолкались сквозь толпу и стали напротив Маха и Стана.
- Поединщикам решать теперь безоружно ли, иль оружно схватиться! Первым пусть гость говорит! - Продолжал Мах.
- Все едино! – Ответил Усил. – Пущай Граб выбирает. Он постарше будет, ему и уважение.
- Как решаешь, Граб?! – Обратился к тому Мах.
- Оружно! – Ответил Граб.
- До первой крови, али как?
- До той поры пока на ногах держаться будем.
- Слыхали?! – Обратился к народу Мах. – Так и быть! Место дайте для поединства! Оружие каждый свое выберет!
Пока расчищалась площадка для боя, Стан подошел к
Усилу.
- Прости, сынок, иного не дано было. От тебя теперь все и пойдет. Коли победишь, выведем из лесу народ разбойный и поставим свое городище. Будем воинов для побед над
Ратславом готовить. Сухоборье в сотоварищи призовем. В Холодные Ключи переговорщиками пойдем. Боги дадут, так и сложим супротивников обидчику.
- Про што ты, Стан? Ты старшой у нас. Коли наказ даешь, волен ли я отступить? Будет так, как боги решат, да мне постоять доведется…
Взволнованный неожиданным зрелищем лесной народ гудел, как пчелиный рой. Конечно же, все были на стороне Граба и споры были только об одном: как скоро покончит он с противником своим. Было ясно, что не жилец Усил, коли в руках у Граба его длинный нож, который он, коль надобно будет, и метнуть умело в противника мог.
Мах сам развел противников по сторонам. Подержал в руках оружие их. Особенно задержался с топором. Удобная рукоять, тонкое блестящее лезвие. Все было та удобно
выковано, что само ложилось в руку, становясь с ней единым целым.
- Большой мастер ковал. – Бросил Усилу.
- Очень большой. – Подтвердил тот.
- Тогда и вершите то, на што сюда поставлены! – Мах отступил в толпу. – Начали!
Противники попались под стать друг другу. Всякий удар ловко отражался. Атаки
шли одна за другой. Силы противников не уступали друг другу. Выносливость тоже.
Уже с полчаса шел поединок, а ни на одном из поединщиков не было даже царапины, не считая ударов ногами и руками, которыми иногда награждали друг друга, сойдясь вплотную. Вдруг, лезвие длинного ножа пробежало по плечу Усила, оставив кровавый след. Боль не притупила его внимание и он вовремя увернулся от летевшего ему в грудь Грабова оружия. Тут же топор, высвобожденный из ладони Усила, короткой молнией блеснул в воздухе и глубоко вонзился в грудь Граба. Обильная струя крови вырвалась из груди и поверженный Граб, всем ростом опрокинулся на спину, медленно расставаясь с жизнью, отдавая душу свою на божий суд.
Мах метнулся к своему любимцу. Его глаза встретились с угасающим взглядом Граба и он понял, что ничего уже поправить нельзя.
- Твоя взяла, Стан! Выходим мы из лесу! Будет новое городище! И месть будет за сородичей наших, коли боги нас поддержут!
